Случайно или нет, но Ян Цзечи, нынешний министр иностранных дел Китайской Народной Республики, получал образование в Англии, в общей сложности провел на дипломатической работе в США десять лет, из них четыре года послом КНР (2001–2005 годы).
Точно не случайно свой первый визит госсекретарь США Хиллари Клинтон нанесла именно в Китай, где обсуждала совместную борьбу с мировым финансовым кризисом и глобальное потепление, оставив за скобками болезненную проблематику соблюдения прав человека.
О пресловутой дуополии Китая и Америки – Кимерике – заговорили не только мудрые старики Збигнев Бжезинский и Генри Киссинджер.
Ян Цзечи, как сообщила госпожа Клинтон, посетит Соединенные Штаты в первых числах марта, с тем чтобы сформулировать в первом приближении ответ Китая и США на глобальные экономические вызовы. Нетрудно заметить, что сделают они это до апрельского заседания G-20. Прочитывается это однозначно: сначала гранды решат, что делать с планетой Земля, а потом всякая мелочь в Лондоне примет это к сведению и запишет в общее коммюнике. В апреле на саммите "двадцатки" президент США Барак Обама встретится с председателем КНР Ху Цзинтао при участии министра финансов США Тимоти Гайтнера. Понятно, что это будет главным событием – кимерическим, не химерическим. "Двойка" будет диктовать свою волю "двадцатке".
Возможно, это все-таки некоторое преувеличение, вся эта дуополия. Уж очень они разные, сверхдержавы XXI века. Пока они лишь нащупывают общий язык и дипломатично изъясняются на политическом диалекте двусмысленных китайских поговорок.
Премьер госсовета КНР Вэн Цзябао: "Переправляясь через реку, не стоит воевать, потому что все находятся в одной лодке". Хиллари Клинтон: "Мы в одной лодке и, к счастью, гребем в одну сторону". Ну, просто все по Гребенщикову: "Возьми меня к реке,/ Положи меня в воду,/ Учи меня искусству быть смирным". А тут еще Хиллари добавила (вот подготовка!): "Нужно копать колодец до того, как почувствуешь жажду". В общем, американец с китайцем – братья навек…
Видно, что американцы немного побаиваются китайцев. Относятся к ним как к загадочной нации, от которой не пойми чего ждать. Знакомый профессор Йельского университета рассказывал мне, что в среде американского образованного класса доходит до абсурда: приезжает в кампус какой-нибудь китайский преподаватель китайского, условно говоря, сельхозтехникума, так на его лекцию невозможно попасть: интеллектуалы из лучших университетов стоят в очереди. А что? Живой китаец. Приехал жрец. Он знает правду, не доступную банальному белому англосаксонскому протестанту.
Это из области мифологии. Но жизнь жестче:
представителям дуополии не жить друг без друга. Потому Хиллари и может с чистой совестью призывать: "Покупайте казначейские обязательства США!" А что остается делать китайцам – они заинтересованы в США не меньше.
Например, по данным The New York Times, 70% мебели, продаваемой в Соединенных Штатах, изготавливается в Китае. Кто покупает мебель? Владельцы новых домов. С чего начался американский кризис? С ипотеки. Значит, кто теряет доходы и рабочие места? Правильно, китайцы. В США с начала кризиса число безработных увеличилось на 3 миллиона человек, а в Китае – на 20 миллионов. 130 миллионов китайцев мигрировало в города в поисках работы. Что теперь с ними будет? 5 миллионов выпускников китайских вузов ищут работу. Где они ее найдут, если предыдущие 5 миллионов выпускников еще не все устроены? Никакое стимулирование внутреннего спроса фундаментальным образом не решит эту проблему. Придется договариваться с американцами.
"Китай сделал возможным американское потребление, покупая американские долговые обязательства, Америка помогла модернизации и реформированию китайской экономики, открыв свои рынки китайским товарам. Обе стороны переоценили продолжительность существования такой схемы. Но, пока схема существовала, она поддерживала беспрецедентный экономический рост", – писал 9 января в The International Herald Tribune Генри Киссинджер. Китаю нужна Америка, чтобы экономический рост не упал ниже 7,5%, что будет угрожать политической стабильности, а Штатам нужен Китай, чтобы балансировать свои дефициты и не допустить инфляции.
Киссинджер говорит и о необходимости формирования транстихоокеанских конструкций – так же, как когда-то, после Второй мировой войны, были сконструированы трансатлантические механизмы поддержания политических и экономических балансов и союзов. Россия в этих конструкциях занимает место на галерке, чтобы не сказать на Камчатке, в прямом и переносном смыслах слова.
Что хорошо бы учитывать при рисовании новых геополитических раскладов на незаполненной контурной карте мира. Реалистично учитывать, а не с использованием грозных риторических оборотов Генштаба и Департамента информации МИДа, взятых напрокат у Молотова и Громыко...
Дуополия возникает не от хорошей жизни. Китаю, может быть, интереснее продолжать столбить места под солнцем в экономике Африки, пропускать мимо ушей замечания Хиллари о нежелательности инвестиций в Ирак, заигрывать на всякий случай с Россией, накидывая на нее долговую петлю. Но договариваться по-крупному придется с США.
В одиночку образовать новую однополярную мировую конструкцию не получится – это все завышенные ожидания мира от загадочной китайской души.
Нет никаких загадочных душ. Есть жесткий экономический детерминизм политических союзов. Настолько жесткий, что его можно назвать марксистским по содержанию. Уж китайцам ли этого не знать…
Оригинал статьи опубликован на сайте Газета.Ru
