Последний — это первый в другую сторону.
Мысль о том, что в стратегии земледелия, человечество бежит "не туда", возникла в начале прошлого века. До этого господствовало механистическое представление о том, как должно осуществляться возмещение минеральных веществ, уносимых с полей вместе с урожаем. Начало химизации сельского хозяйства было положено Юстусом фон Либихом. Совершенно справедливо он заметил, что "Продавая продукцию с поля, крестьянин продает и само поле". Доказав, что многолетняя, а тем более монокультурная эксплуатация земли снижает ее урожайность, Либих предложил вносить взамен унесенных вместе с растениями минеральных веществ, эквивалентное количество необходимых минералов. Он же, в 1836 году впервые изготовил минеральные удобрения, проведя большую работу по исследованию того, какое количество и каких именно минеральных веществ уносится с той или иной культурой.
Механицизм и недиалектичность особенно хорошо видны в ретроспективе. Мы мудры не иначе, как опытами бед, болезней и ошибок. В начале прошлого века, работы Рудольфа Штейнера, а позже — в тридцатых и сороковых и Ганса Мюллера, и Альберта Говарда, и Масанабу Фукуока вполне могли быть восприняты как откровенное ренегатство. Ибо, в то время, когда они вещали о необходимости внедрения биодинамического земледелия и говорили о преимуществах экологических методов ведения сельского хозяйства, человечество, напротив, по-мичурински, не собиралось ждать милостей от природы. Ускоряясь, оно двигалось в сторону интенсификации сельхозпроизводства. Все большее и большее количество минеральных удобрений производилось, продавалось, и вносилось в почву. Ситуация подогревалась лоббистами от выпестованной мировой войной химической промышленности. Существовало своеобразное соревнование в мире: оценивать достигнутое совершенство ведения сельского хозяйства по количеству минеральных удобрений, вносимых на гектар.
Нельзя заподозрить человечество в совершенной близорукости. Безусловно, то обстоятельство, что в результате интенсивной эксплуатации почвы, ухудшалась ее структура, повсеместно появлялись симптомы эрозии, истощалось плодородие, не оставалось без внимания.
Интегрированным показателем плодородия почвы является содержание в ней гумуса. Эта сложнейшая композиция органо-минеральных компонентов является как бы скелетом плодородия. Формируется он столетиями, а вот разрушить его, вымыть из почвы, нерадиво с ней обращаясь, можно за считанные годы. Так что если вы довели содержание органики в почве до 2%, можно сказать, что вы сломали становой хребет плодородия, сделали землю инвалидом. Какие бы удобрения, в каком количестве после этого вы ни сыпали, все будет без толку. После дождя земля станет превращаться в заскорузлую корку, не пропускающую ни воду, ни свет, ни воздух к растению, которые нужны ему ничуть не меньше, чем нам с вами.
Однако, вовлеченные в гонку интенсификации, производители лишь на-ращивали объемы внесения действующего вещества, расширяя ассортимент.
Особое место в агротехнической стратегии заняли ядохимикаты. Так называемые "средства защиты растений" предполагали как раз нападение. Пестициды и гербициды, выборочно, в соответствии с продолжавшей царствовать парадигмой о "вредных" и "полезных" растениях и животных, уничто-жали одни виды, предоставляя неэволюционные возможности для других.
Отрезвление приходило медленно.
Первыми тревогу забили экологи. Неумеренно вносимые химикаты вместе с талыми и дождевыми водами попадали в реки и озера. Озера цвели, зарастали водорослями. В полях перестали петь птицы, затихли леса. В реках исчезли раки — самые точные индикаторы загрязнения. Разрушение трофических цепей дало о себе знать: бесследно исчезали целые виды флоры и фауны.
Оказалось, что чудовищный рост заболеваний иммунной системы в мире, болезни кишечника и печени, повсеместно распространившаяся аллергия, диабет, а главное, стремительное омоложение раковых недугов — ничто иное, как следствие применения химических средств, при производстве продуктов питания!
Некоторое время передовой отряд человечества пытался решить проблему с помощью холодильников, определяющих наличие нитратов в пище, и унитазов, автоматически производящих анализ содержимого. Но, похоже, время шуток и полумер осталось в прошлом. Осознание пришло. Сегодня те, кому достаток позволяет сказать химизации "нет", перешли в группу, носящую стыдливое название: "золотой миллиард". Прочим, не попавшим в эту счастливую когорту, предлагается воспользоваться плодами еще одной победы человека над природой, имя которой: "ГМО" (Генетически модифицированные организмы).
Спору нет, помидор, в геном которого встроен участок ДНК от рыбы, впечатляет. Это же представить себе только: "Морозоустойчивый рыбопомидор"!
Но, поскольку томат, относясь к семейству пасленовых, является перекрест-ноопыляемым растением, то опылять его должны летучие рыбы. И, когда это произойдет, мы обязательно станем свидетелями взрыва гибридной силы гетерозиса от скрещивания столь отдаленных аллелей.
Интерес представляет также и то, что будет с теми, кто ест эти гибриды?
Не изученное взаимодействие генетических цепей земной флоры и фауны в процессе взаимообмена, взаимопоглощения в циклах питания, не позволяет даже теоретически предсказать последствия этого прометеевского воровства — благодеяния.
Залогом нынешнего эксперимента с генно-модифицированными продуктами, явился целый мир — все мы с вами. Потому что никому сегодня неизвестно, чем может обернуться съеденный морозоустойчивый помидор, с геном рыбы, или земляника, не гниющая потому, что в ее генетический код встроен ген скорпиона. Как говорил булгаковский Воланд: "Чтобы чем-то управлять, надо иметь мало-мальски приличный план, лет этак на тысячу. А еще лучше — на две…"
У природы этот план есть. Господь, сформировавший все многообразие видов, совсем не зря развел рыбу и помидор на разные ступени эволюционной лестницы, и в разные среды обитания.
Ихтиандр — парень с жабрами, герой, безусловно, положительный, Но лучше, если он так и останется героем кинематографа.
Хотя, похоже, самозапирающимися холодильниками и говорящими унитазами на этот раз нам не обойтись.
Один из друзей, с которым я поделился тревогой, утешил:
— Чего ты беспокоишься? Заинтересованные пацаны все предусмотрят! К каждой банке тушенки из клонированной говядины, станут прилагать небольшой напильник, чтобы покупатель мог подпиливать растущие у него рога.
Теперь уже новый кинематографический герой со спиленными рогами — Хэллбой, тоже хороший парень, кстати, шествует по экранам.
Пишут, что фон Либих, умирая, морально страдал, говорил, что не так понял законы природы, и просил прощения у Бога.
Так или иначе, но у человечества появилось желание вернуться к первоначальному плану, тому, который написан с расчетом на миллионы лет. Осознав, что бежало не туда, человечество стало разворачиваться в другую сторону. Экологическое земледелие — сегодня самая динамичная область мирового сельского хозяйства. Объем экологического производства растет просто невиданными темпами: 20-30% в год. Ни одна отрасль в сфере материального производства не может сравниться с этим стремительно разви-вающимся трендом.
В экологических хозяйствах культуры возделываются без химических удобрений, без пестицидов, лекарств, препаратов ускорения роста и т.п. Их заме-няют натуральные, природные, органические и минеральные вещества. Борьба с вредителями ведется также с использованием самой природой вы-работанных средств. В этих хозяйствах продуманный севооборот, учитывающий воздействие предшественников, органические удобрения, на основе компостов, не только возмещающие убыль органо-минеральных веществ, но и улучшающие структуру почвы.
Для них характерно формирование закрытого цикла оборота энергии и пита-тельных веществ. Основой такого баланса является гармоничная связь между растениеводством и животноводством. В этом случае можно говорить о реальном повышении плодородия.
Назовем главные черты органического ландшафтного земледелия:
— производство экологически чистой, высококачественной сельскохозяйст-венной продукции;
— создание в системе хозяйствования замкнутых, находящихся в динамиче-ском равновесии циклов, позволяющих сохранять и даже наращивать пло-дородие почв;
— снижение относительных энергетических и материальных затрат, переход на возобновляемые источники;
— стремление к сохранению богатства природы во всем разнообразии ее форм. Соблюдение принципа: "Не навреди";
— ведение скотоводства в условиях, максимально приближенных к естественным. Не прикованная цепью в бетонном отсеке корова, которую кормят вонючим силосом, а умиротворенное животное на лугу;
Вернемся к России.
Во многих секторах экономики наша страна отстала от мировых лидеров навсегда. В том числе и в сельском хозяйстве.
Но, если позиция аутсайдеров в радиоэлектронике или автомобилестроении не дает нам никаких преимуществ, то отставание в интенсивном агро-производстве имеет свои достоинства.
Органическое, натуральное, ландшафтное земледелие по сути — экстенсивное сельское хозяйство. Наши преимущества здесь, обусловлены рядом очевидных факторов.
Во-первых, наличием огромных площадей земель сельско-хозяйственного назначения. 434 миллиона гектаров. Из них, пашни — 126 миллионов гектаров. Почти по гектару на жителя страны. При этом, половина пахотных земель относится к черноземам. Тем самым, содержание гумуса в которых превышает 7%. Недаром, в палате мер и весов французского Льежа, кубометр воронежского чернозема представляет мировой эталон плодородия.
Еще одним преимуществом является доставшееся в наследство от советской системы крупноконтурное земледелие, позволяющее внедрять техно-логии органического сельского хозяйства, не согласуя агротехнические приемы с широким кругом мелких собственников и производителей.
И наконец, третье: в России, в период кризиса, было существенно ограничено применение средств химизации. Так, например, внесение минеральных удобрений с начала реформ, сократилось почти в шесть раз. Это упрощает систему международной сертификации органического земледелия.
Есть основания предполагать, что это направление развития мирового сельского хозяйства в долгосрочной перспективе сохранится. Косвенным подтверждением служит политика, проводимая рядом стран Европейского Союза. Брюссель меняет практику субсидий агропромышленному сектору, стимулируя органическое земледелие. Это позволяет решать не только некоторые политические задачи — вопросы экологии, к примеру, но ряд и экономических задач, в частности, проблемы перепроизводства.
Вступление России в ВТО повлекло за собой уменьшение протекционистских возможностей по тарифной и нетарифной защите отечественных производителей. Поэтому органическое сельское хозяйство, экологическое — ландшафтное земледелие, позволяют предложить востребованный как на внешнем, так и на внутреннем рынке конкурентный продукт. В ближайшие двадцать лет, у России, в силу неоспоримых конкурентных преимуществ, о которых было сказано ранее, есть реальная возможность претендовать на 10-12% объемов мирового производства органических продуктов. И позиция России после вступления в ВТО, должна исходить в том числе, из интересов защиты этого экспортного потенциала национального сельского хозяйства.
В долгосрочной перспективе это позволит:
— кардинально поменять структуру традиционного ущербного сырьевого экспорта России;
— уменьшить тотальную зависимость от мировой коньюнктуры цен на энергоносители;
— выйти на глобальные рынки с возобновляемым, в отличие от газа и нефти ресурсом;
— экспортировать товары с высоким уровнем добавленной стоимости;
Спустя сто лет, уже в рамках мирового разделения труда, у России появляется шанс вернуться в число лидеров мирового сельского хозяйства. Кто-то из великих сказал: "Надежда — это умение договариваться с будущим". Именно от умения правящего класса и общества, зависит: сбудется ли эта надежда, или станет очередным отложенным разочарованием.
! Орфография и стилистика автора сохранены
