"Давным-давно, в одной галактике, император…". В общем, когда только что вступивший на престол Александр I еще раздумывал о последовательной программе реформ, он сетовал друзьям, что преобразования очень трудно проводить: "нечем взять", т.е. нет честных, умных и деятельных реформаторов, способных починить и отладить проржавевшую государственную машину, придать нормальное развитие окостеневшему обществу, разделенному на рабов и рабовладельцев. Впрочем, существует придание, что эту фразу сказал его сын Александр II — на полвека позже, когда столкнулся с теми же проблемами. Это я об историческом (без юмора) решении руководства КПРФ начать защиту внутренних и внешних мигрантов, сделать упор на борьбу с ксенофобией и "буржуазным национализмом".
Одновременно с фактическим отказом либеральной интеллигенции от своего "космополитического" первородства и сдачей позиций в пользу оппозиционного русского национализма, КПРФ сделала не меньший по резкости поворот. После двух десятилетий сворачивания компартии в неосталинистскую великодержавно-националистическую нишу, включая даже и поддержку православного фундаментализма, Зюганов после Бирюлева провозгласил новый курс на пролетарский интернационализм. Конечно, все ритуальные фразы о том, что русский народ – самый угнетенный, разделенный и прочее, остались. Но в том момент, когда почти все публичные политики ринулись делить антимигрантскую делянку, КПРФ четко начинает забирать против течения.
Провозглашенная Зюгановым позиция КПРФ – защищать права мигрантов, помогать им организовываться для защиты своих прав, проводить антиксенофобные акции – это та самая стратегия решения миграционного вопроса на основе демократических и гуманистических ценностей, которую должен был избрать Координационный Совет оппозиции, либеральные и социал-демократические оппозиционные силы. Но не избрали… И в оставшуюся экологическую нишу втянуло КПРФ.
То, что КПРФ обосновывает свою интернационалистскую политику очевидной утопией – все проблемы решит восстановление Советского Союза, нет так страшно. Для политиков и активистов необходим идеалистический лозунг. Либералы, например, вот провозглашали лозунг общероссийской "гражданской нации" американского типа, объединившейся вокруг идеалов свободы и права. И очень этим вдохновлялись. Где-то до июня сего года.
Главное – чтобы идеал был не кровожадный. Мирное восстановление СССР ничем не хуже мирных томлений в социальной программе РПЦ о православной монархии или мирной мечты о халифате, как о грядущей единой конфедерации мусульманских народов. В конце концов, нынешний Евросоюз – это мирное восстановление идеализированной Священной Римской империи.
Важно отметить, что после Бирюлева только три общественные силы внятно и однозначно выступили за сохранение безвизового пространства СНГ. Это - Путин, РПЦ и КПРФ. Для людей с политическим взглядом на мир выступление против виз в нынешней ситуации означает демонстративно присягать на верность реинтеграции Русской Евразийской империи. Зато категорически против - все выступающие за равнение на Западную Европу - либералы (умеренные и радикальные) и "национал-демократы". Так еще раз обнажился раскол между неовизантийской и европейской цивилизационными матрицами внутри русского социума, конфликт которых стал основным нервом современного общественно-политического кризиса.
Конкуренция – великий фактор. Везде, где кастинг победителя проводят внешние силы, честное соревнование отбирает реально наиболее эффективных. Этот принцип отменно действует на войне и при флирте. Он срабатывает даже при самой монополизированной экономике и коррумпированной науке. И даже при такой ублюдочной демократии, как отечественная, конкуренция работает. Еще Аристотель постулировал, что "природа не терпит пустоты". И отказ демократической оппозиции от своих антиксенофобских догматов, вынудил ворваться в эти брошенные позиции их конкурентов из числа оппозиции тоталитарной.
Но здесь КПРФ ждут два сюрприза. Прежде всего, внешние мигранты не имеют право голоса и достаточно запуганы, чтобы массового проявлять гражданскую активность. Внутренние мигранты очень зависят от диаспор и если проявляют активность, то по указанию своих сросшихся с властями этнобоссов. А население национальных республик традиционно поддерживает свою номенклатуру. Многие же пожилые же люди в республиках и так голосуют за компартию, помня о том, что был такой пролетарский интернационализм и дружба народов. Поэтому новый курс не принесет особых политических дивидендов. Вторая сложность — это отсутствие кадров. Без малого четверть века культивирования в российской компартии ностальгии по сталинизму и русско-православного имперства сформировали такой состав политического актива, которому очень сложно вести работу с мусульманами Кавказа и Центральной Азии, тем более что у многих народов Северного Кавказа свой взгляд на сталинскую национальную политику.
Единственное общее, что есть у большинства членов КПРФ и у мусульман — жертв ксенофобии — это резко критическое отношение к США и Израилю. Но уже по отношению к закреплению в конституции ведущей роли русского народа и насаждению православия начинаются существенные разногласия.
Для работы с угнетенными мигрантами нужны тысячи молодых левых интернационалистов, готовых на настоящее подвижничество. Но как раз Зюганов и его группа сделали все, чтобы либо выдавить их из КПРФ, либо оттолкнуть от нее — как от организации по духу правоконсервативной, чуть ли не фашизоидной. Поэтому Зюганову придется приложить изрядные усилия, чтобы его новый курс не оказался пустословием.
