Он также отметил, что общество имеет право знать, что происходит со служащими российской армии, финансируемой из бюджета страны. Шлосберг напомнил, что в Псковской области в прошлом году прошли похороны десантников, погибших в мирное время в местах, удаленных от территории постоянной дислокации. В них участвовали родственники, близкие, коллеги, знакомые этих людей. Шлосберг задал суду риторический вопрос, получили ли эти люди доступ к гостайне, узнав о смерти родственника или друга, и имеют ли они право общаться между собой, распространяя эту информацию.
Руслан Карпук отметил, что не является журналистом, но тоже попал под угрозу в связи с этим законом — он общался в последний год с семьями погибших военных. Таким образом, он располагает информацией о потерях в мирное время. Тимур Олевский отметил, что информация о потерях личного состава в мирное время является общественно значимой, и позволяет людям делать вывод о качестве работы Вооруженных сил России и властей разных уровней.
"Потери в мирное время – это не абстрактное юридическое определение, а живые люди, которые были убиты, и обстоятельства, при которых они были убиты, важны при оценке обществом действий лиц, которые ими руководили",
— заявил он. Олевский также подчеркнул, что он как журналист в силу профессионального долга обязан будет сообщать о потерях в мирное время даже, если этот указ останется в силе. Таким образом, он окажется под угрозой уголовного преследования из-за своей профессиональной деятельности. Он также опасается, что указ позволит скрыть факты гибели солдат от дедовщины. По его мнению, их смерть смогут объяснить объявленной задним числом спецоперацией.
Заявители считают, что, засекречивание данных о потерях личного состава армии, тем более в мирное время, нарушает право на жизнь, которое по Конституции, не может быть ограничено. Они также отмечают, что пресс-секретарь президента Дмитрий Песков не раз говорил, что принятие этого закона не связано с событиями в Украине. В свою очередь, закон "О государственной тайне", задает четкие критерии, при выполнении которых возможно расширение списка перечня сведений, составляющих гостайну – законность, обоснованность и своевременность. По мнению заявителей, слова Пескова подтверждают, что ни о какой "своевременности" речи не идет.
Истцы также отметили, что по закону "О гостайне" не подлежат отнесению к гостайне сведения о чрезвычайных происшествиях.
Заявители проанализировали юридические определения термина "чрезвычайное происшествие", и пришли к выводу, что смерти военных в мирное время входят в эту категорию.
Заявители также подчеркнули, что не оспаривают другие пункты указа, в частности, возможность засекречивать данные о том, в каком роде войск служат те или иные лица.
Представители президента России считают доводы заявителей необоснованными. Они попросили суд отказать заявителям. Представители прокурора ссылались на законы "Об обороне" и "О внешней разведке". По их мнению, по закону "Об обороне" личный состав вооруженных сил может подпадать под понятие "гостайны", и поэтому под это же понятие могут подпадать и потери личного состава. Представитель президента отметила, что к потерям относятся пропажа без вести, болезнь, ранения и смерть. При рассекречивании этих данных, по мнению представителя президента, могут стать известны данные о личном составе вооруженных сил и его месте нахождения, которые могут составлять гостайну. Заявители считают, что эти данные при публикации информации о потерях в мирное время, раскрыты не будут.
Однако представители президента и Министерства обороны ушли от ответа на вопрос о том, раскроет ли численность войск сообщение в СМИ о смерти нескольких военных. Представитель президента заявила, что журналисты "и близко не окажутся рядом с местом проведения спецопераций", а поэтому не смогут разгласить тайну о потерях. В силу этого она не считает, что их права нарушены.
Представители президента подчеркнули, что к гостайне можно относить сведения о разведывательной и контрразведовательной, оперативно-розыскной и контртеррористической деятельности. Они также заявили, что термины "потери личного состава" и "специальная операция" определены в секретных законодательных актах, поэтому доводы заявителей о том, что они не имеют четкого юридического определения, ошибочны.
Довод заявителей о том, что указ нарушает право на жизнь граждан, представители заинтересованной стороны также считают необоснованным. Представители президента сослались на то, что военный по закону обязан выполнять поставленные перед ним задачи, в том числе, с риском для жизни.
"Все аргументы заявителя сводятся, фактически, к тому, что там я где-то с кем-то дружу. Там я где-то общаюсь, и это может повлечь нарушение чьих-то прав",
— заявила представитель президента России. По ее мнению, права самих заявителей указом не нарушены, а значит, они не могли обжаловать его в суде. При этом представители президента подтвердили, что в случае распространения сведений о потерях в мирное время, журналист может быть привлечен к уголовной ответственности. Однако, они отметили, что обязанность о сохранении гостайны лежит на ее носителях, то есть военных. Между тем заявители опасаются, что закон будут трактовать так, что осудить можно будет любого человека, случайно узнавшего о потерях в мирное время.
Случаи, аналогичные ситуации Светланы Давыдовой представители президента комментировать отказались, хотя заявители просили пояснить, кто все-таки может нести ответственность в таких обстоятельствах. По словам представителя Министерства обороны, родственники погибших будут получать информацию о смерти близких и о том, погибли ли они в связи с исполнением служебных обязанностей или по другим причинам, и их права нарушены не будут.
Представители президента также отметили, что Российская федерация регулярно участвует в спецоперациях. В качестве примера они привели совместную с британскими силами операцию против пиратов в Аденском заливе. На вопрос о том, участвовали ли вооруженные силы страны в спецоперациях в 2014 и 2015 году, представители президента ответили утвердительно.
Прокурор также попросила суд в просьбе заявителей отказать. По ее мнению, их заявление основано на неверном понимании закона, а их права не нарушены. Заявители намерены обратиться в Конституционный суд.
Напомним, юристы, правозащитники и журналисты 16 июня подали заявление в Верховный суд России о признании недействующим пункта указа президента о засекречивании потерь в ходе спецопераций в мирное время. Среди заявителей журналисты Аркадий Бабченко, Павел Каныгин, Григорий Пасько и Тимур Олевский, псковский депутат Лев Шлосберг, председатель фонда "Свобода информации" адвокат Иван Павлов, многодетная мать Светлана Давыдова и другие.
Путин 28 мая внес изменения в перечень сведений, составляющих гостайну. В соответствии с указом, к государственной тайне теперь относятся сведения, раскрывающие потери Министерства обороны "в мирное время в период проведения специальных операций".
Алексей Бачинский
Ошибка в тексте? Выделите ее мышкой и нажмите Ctrl + Enter
