Как друг наш N.?.. Прощен ли за стихи?..
Он числился у нас в дантонах с детства!..
(N. поступил на службу в министерство,
Публично осудив свои грехи).
Как буйный R.?.. Все так же рвется в бой?..
О, этого не сломит наказанье!
(R. служит губернатором в Казани,
Вполне доволен жизнью и собой).
А как там К.?.. Все ходит под мечем?..
Мне помнится, он был на поселенье!..
(К. взят на службу в Третье отделенье
Простым филером, то бишь стукачом).
Леонид Филатов. "Кюхельбекер".
Блогосфера кипит. Сначала в попытке прояснить вопрос, а был ли поцелуй (Людмилы Алексеевой — ручек Владимира Путина), а потом, вроде бы выяснив — все-таки был! — осуждать ли заслуженную правозащитницу за этот поцелуй Иуды или простить. Разумеется, за все ее былые заслуги.
Так недавно пытались выгородить Алексея Владимировича Баталова, подписавшего в числе прочих письмо в поддержку аннексии Крыма. Ведь столько хорошего сделал он для культуры, разве может один неблаговидный поступок зачеркнуть все былые заслуги? Увы, чтобы потерять репутацию — достаточно одного такого поступка. Восстановить ее значительно труднее.
По поводу же Людмилы Алексеевой у ее защитников в ходу был еще такой неотразимый довод: что вы прицепились к старой женщине, доживите сами до 90 лет!
Старческий маразм, говорите, деменция? — Но чтобы быть председателем МХГ деменции нет, а вот чтобы увидеть, кому она лобызает ручки — деменция одолела? Не следует ли в таком случае оставить руководящий пост и просто отдыхать дома в качестве пенсионера? Ан нет! Хочется до конца досидеть на этой должности, чудесным образом ставшей при мастере вербовки и спецопераций Путине не столько оппозиционной, сколько престижной и хлебной. Не стащить уже, как Путина с галер.
И вот на что еще, кажется, никто не обратил внимания. Людмила Алексеева сразу после разгоревшегося скандала заявила, что сцена целования ручек диктатору — фейк. "Ну что я, идиотка, что ли?" — возмутилась правозащитница, имея в виду — идиотка целовать руки Путину.
Сегодня уже очевидно, что целование ручек было — в сети выложена полная версия, где камера с общего плана Путина и Алексеевой "наезжает" на руки Путина, которые правозащитница целует, умоляя помиловать Изместьева, а затем опять "отъезжает" — и мы видим тех же персонажей, Алексееву и Путина.
И вот что тут знаменательно: она пыталась выкрутиться, отрицая факт поцелуя. Прекрасно зная, что поцелуй был, что это не фейк, а факт. А это уже напрямую роднит ее с диктатором, который на голубом глазу может сказать на черное белое — и не покраснеть.
Кстати, об Изместьеве. То, что Людмила Алексеева просила за Изместьева, а не за кого-то из политических заключенных, совершенно очевидно свидетельствует о том, что это была "домашняя заготовка" Путина, спецоперация. Видимо, отрепетированная. Договорняк. Потому что даже если учесть влияние деменции — все равно необъяснимо, чего вдруг правозащитнику пришло в голову просить не за Пичугина или Сенцова (и многих других), а за сенатора — организатора заказных убийств, несчастье которого заключается в том, что на нем решили показать пример борьбы с преступностью и коррупцией. Причем — это уже какое-то зазеркалье — судьба Изместьева настолько волнует Людмилу Михайловну, что она просто спать не может — не может буквально: "Вы знаете, он 12 лет сидит, и двенадцатый год я по ночам просыпаюсь и думаю о нём". Кстати, а почему только об Изместьеве, а не о Белых (числившегося "в дантонах с детства") или не об Улюкаеве?
"…если одного спасёшь, такая радость", — говорит Людмила Алексеева многолетнему многократному серийному убийце, узурпировавшему пост президента ядерной державы.
Дело, в конце концов, не в злосчастном поцелуе. Да хоть бы и не было его. Вот слова, которые она обратила к Путину, не в силах скрыть детского восторга от того, что ее посетил президент: "Я вам очень, очень благодарна … Знаете, Владимир Владимирович, когда я всё это начинала 50 лет назад, я думала: сколько [дадут]? Если по 70-й [статье], то семь лет тюрьмы и пять лет в ссылке. Если по 190-й, повезёт, — три года лагерей и пять лет в ссылке. Но что меня президент придет поздравлять — в голову не приходило. Знаете, это редкий случай: человек занимается черти чем — и заслужил признание. Мне сейчас Вячеслав Викторович (Володин) звонит, вчера мне Сергей Владиленович [Кириенко] звонил, сегодня вы пришли. Люди всю жизнь этого добиваются и не могут добиться, а на меня свалилось". Порадуемся: как повезло человеку! Или этот текст, выложенный, кстати, на президентском сайте — тоже фейк?
Поцелуй — это был апофеоз слияния преступника и правозащитника. Поцелуй сделал это слияние для всех очевидным. Многолетнее пребывание Людмилы Алексеевой в рядах прикормленных и прикремленных правозащитников (официально называвшихся Комиссией по правам человека при Президенте Российской Федерации, затем переименованной в Совет при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека), бок о бок с таким достойным "правозащитником", как Максим Шевченко, — говорит о многом. Да и председатель Совета Михаил Федотов — тоже знатный "правозащитник" — омоновцев от избиваемых ими демонстрантов.
Людмила Михайловна, наверное, уговаривала себя, что она сможет влиять, облагораживать этот режим изнутри, полагая себя этаким Штирлицем в юбке. Но шансов на это было у нее не более, чем у Штирлица на либерализацию нацистского режима. Скорее уж режим повлиял на Алексееву — результат этого влияния со всей очевидностью и был явлен публике 20 июля.
Кто-то в сети, пытаясь анализировать поведение Людмилы Михайловны, провел параллель между казусом Алексеевой и казусом Солженицына: ярый антисоветчик Александр Исаевич тоже ведь в конце жизни нашел общий язык с гэбэшником Путиным. Но аналогия эта хромает на обе ноги. Симпатия Солженицына к Путину (и наоборот) вполне объяснима: оба не представляют Россию иначе, как великую империю со сферами влияния. Так ярый антикоммунист Булгаков симпатизировал вождю коммунистов Сталину (и наоборот) — как воссоздателю Российской империи, которая была не чета царской.
Что тут можно сказать, подводя некие итоги? — Нет повести печальнее на свете...
Можно лишь для некоторого утешения вспомнить рассказ Валерии Ильиничны Новодворской о том, как она "отшила" Путина, когда тот, еще не будучи президентом, пытался приручить ее, сделать карманной правозащитницей Кремля, как это ему удалось проделать с Людмилой Алексеевой.
Путин меня поздравил еще в начале своей карьеры, еще будучи премьер-министром. Банк данных Ельцина у него был, Ельцин присылал открытки к праздникам. Ну, он взял и передрал. Прислал мне поздравление то ли к Новому году, то ли к восьмому марта. И что же мы ему ответили, ДС, через интернет? (а уже шла чеченская война вторая). Что просьба окровавленными руками нам поздравления не подписывать. И вообще, приходить только с ордером на арест. Все. Умный Путин сразу все понял, что здесь не будет оперативных разработок и что здесь ничего не обломится. И перестал разговаривать. Не сотрудничать это значит и не разговаривать, и ничего не просить, и не апеллировать. Нельзя апеллировать к преступникам. В России сегодня нет законной власти, хотя она избрана этим охлосом. В общем, и не апеллируйте, и не сотрудничайте.
Из передачи "В Нью-Йорке с Виктором Топаллером", 2010 год.
Но Валерии Новодворской, увы, нет, а есть Людмила Алексеева (дай ей бог еще многие лета), которая, судя по истории с поцелуем и прошением за Изместьева, легко и с удовольствием пошла на вербовку.
Если в России теперь такие правозащитники, которые мило общаются с кровавым убийцей, развязавшим несколько войн как внутри страны, так и вовне, убившим тысячи человек в Чечне, в Грузии, в Украине, в Сирии — то какое может быть будущее у этой страны?
Если спецоперация под названием "День рождения бабушки" преследовала именно эту цель — сделать эту печальную констатацию очевидной широкой публике, — то надо признать, что она Путину блестяще удалась.
P.S. Справедливости ради следует, конечно, сказать, что аннексию Крыма и российскую агрессию против Украины Людмила Алексеева осудила. Респект за это. Пойдет в ту самую копилку былых заслуг. Но как можно было быть в таком буквально щенячьем восторге от посещения человека, развязавшего эту подлую войну против братского, как он сам до сих пор говорит, народа?
