Пока все традиции и социально-культурные ценности основаны на том, чтобы прислониться к государству. Все социологические замеры (накоплен их огромный объем) показывают, что только 7-8%, может быть, 10% населения готовы находиться в "свободном плавании", действовать независимо, с рисками, не особенно полагаться на чьи-то сильные плечи, как бы они ни назывались – государство или крупная корпорация (см., например: "Двадцать лет реформ глазами россиян: опыт многолетних социологических опросов (под ред. М.Горшкова, Р.Крумма, В.Петухова). – М.: Институт социологии РАН, Издательство "Весь Мир", 2011).
Остальные 80-90% населения – это люди, в разной степени, но все же вертикального подчинения, протекционизма, которые хотят быть прислоненными к государству, а во вторую очередь - быть закрепленными в большой корпоративной структуре, обеспечивая внутри нее свои интересы.
Чужими именами подменяют собственное имя.
Один и тот же "коллективный человек" - уже столетиями.
Отсюда – сверхконцентрации в собственности, в вертикалях, в огосударствлении. Немногие против многих. Очень высокие конфликты интересов. Ошибки. Временность имущества у низших. И крайняя нестабильность всей системы – любой инженер объяснит ее неустойчивость, как врожденную черту, и риски.
Реформы в таких обществах – очень медленные, только, когда каждая следующая, прибавляет имущества у населения и в качестве его жизни. "Непопулярные реформы" - отнимающие, убывающие – немедленно возвращают к централизованному сверхгосударству.
! Орфография и стилистика автора сохранены
