Вынося на суд прогрессивной общественности свою президентскую программу, я обещал провести в связи с этим сеанс разоблачения черной магии, а также классовой сущности и идеологического лица той условной партии, которая на наших глазах консолидируется вокруг объявившей об участии в президентской кампании 2018 года Ксении Собчак. Партии, которую можно назвать "партией собчекистов".
Но сначала хочу оговориться. Я категорически не согласен с утверждениями, что выдвижение Ксении Собчак — это несерьезно, это клоунада и балаган. Я также категорически не согласен с оценкой Ксении Собчак как беспринципной марионетки Кремля, которую саму не интересует ничего, кроме капитализации собственной скандальной известности. Сводить президентскую кампанию Ксении Собчак к банальной истории о том, как Кремль тупо "снял девушку" для проведения одному ему выгодной спецоперации, значит демонстрировать все то же конспирологическое сознание. Как оказывается, верой в управляемость мира, в котором нет ничего кроме заговоров, денег и военной силы, "прогрессивная общественность" заражена не меньше, чем "ватники".
Я уверен в политической субъектности Ксении Собчак. В том, что у нее есть собственные политические убеждения и что она ведет собственную политическую игру. Настоящим (причем блестяще сделанным) политическим манифестом Ксении Собчак можно считать опубликованную год назад интернет-журналом "Сноб" статью "Неверные псы Путина". Раннепутинский режим она характеризует как "элитарную автократию" и далее пишет:
"В этой конструкции авторитарное государство вместе с элитами — экономической, интеллектуальной, творческой — противостояли дремучему и дикому народу нашей страны. Таково было наследие ельцинской эпохи: вся либеральная общественность, интеллигенция, все думающие люди 1990-х, перейдя в следующее десятилетие, автоматически стали элитой путинской эры, жирной эпохи гламура и "большого стиля". Владимир Путин всегда был авторитарным правителем, но тем не менее он был приемлемым для интеллигенции и даже, не побоюсь этого слова, модным, поскольку все понимали: на конфигурацию элит новая власть не посягает".
Главная претензия Ксении Собчак к путинскому режиму состоит в том, что после "Болотной" он перешел "от опоры на интеллигенцию к опоре на плебс". Причем сам этот переход она трактует не как закономерную эволюцию режима в соответствии со своей внутренней природой, а как некое недоразумение, результат личной обиды автократа на интеллигенцию, о комфорте которой он так заботился. Ей кажется, что такой поворот в политике Путина для него совершенно неорганичен, неестественен. Из этого логично вытекает вера в то, что недоразумение можно исправить и вернуться к правильной "элитарной автократии" начала путинского правления.
Как видим, озвученный Ксенией Собчак в разгар болотных протестов лозунг "не менять власть, а влиять на власть" имеет у нее весьма развитое концептуальное обоснование. И именно под эту концепцию сегодня вокруг Ксении Собчак быстро консолидируется "партия первого путинского срока", партия просвещенной и прогрессивной элитарной автократии, она же "партия авторитарной модернизации". Это партия Красовских и Усковых, партия журнала "Сноб" и журнала "Forbes".
Разумеется, у этой партии есть серьезные стилистические разногласия с нынешним "позднепутинским" режимом. Она же у нас "партия европейцев". Ее тошнит от нагнетаемого религиозного мракобесия, тем более что во всем склонный к гибридности путинизм обильно сдабривает его ингредиентами, которые в глазах "просвещенной элиты" однозначно ассоциируются с "совком". Однако ее не коробит от того, что путинский режим был зачат на фоне массовых военных преступлений и преступлений против человечности в ходе грязной колониальной захватнической войны российской недоимперии в Чеченской Республике.
"Партия собчекистов" — это откровенно антидемократическое крыло либеральной оппозиции, откровенно правое в своих социально-экономических установках и потому изначально предрасположенное к соглашательству с путинским режимом.
Постольку, поскольку режим "не посягает на конфигурацию элит". А если и посягает, то его можно поправить. Вернуть к изначальной конфигурации. То есть мечты "партии собчекистов" не идут дальше некоторого перераспределения власти внутри правящего класса.
Зато партия журнала "Сноб" и журнала "Forbes" является последовательным и непримиримым противником Алексея Навального и его движения. Именно потому, что Навальный и его движение посягают на конфигурацию элит. Главный редактор журнала Forbes Russia Николай Усков в недавнем интервью Эху Москвы откровенно объяснил, что Навальный для него — опасный "левый", что муссирование темы коррупции и крайне неравномерного распределения богатства неизбежно приведет его к лозунгу передела собственности и что это подрывает перспективы экономического развития страны. Сами же коррупция и крайне неравномерное распределение богатства — вещи нормальные и естественные для развивающейся экономики.
Усков ведь прав. Движение Навального стремительно движется по той же траектории, по какой двигались парижане в эпоху Великой революции: от наивного народного монархизма (король должен разобраться с дурными вельможами) к радикальному республиканизму. Или "перестроечное" движение: от лозунга ликвидации спецраспределителей номенклатуры к лозунгу отмены 6-й статьи Конституции о руководящей и направляющей роли партии. То есть от вопроса, казалось бы, достаточно частного к атаке на самые основы существующего режима, как политические, так и экономические.
Становой хребет путинской системы в политической сфере движение Навального уже нащупало абсолютно точно. Это механизм манипуляций и фальсификаций, позволяющий правящей клике по полному своему усмотрению отбирать игроков, допускаемых ею в политическое пространство (информационное, митинговое, выборное). Это вбитый в массовое сознание на уровне рефлекса "синдром выученной беспомощности" — представление о том, что этой машине невозможно сопротивляться, ее невозможно переспорить, а потому надо принимать как данность ее правила игры. Соглашаться согласовывать с "кремлевскими", в чем их можно критиковать, а в чем нельзя.
В течение короткого времени движение Навального перешло от подчеркнутой законопослушности к тактике кампаний массового гражданского неповиновения.
Оно пришло к тому, что путинскую машину манипуляций нельзя реформировать и заставить работать честно — ее можно только сломать.
Фактически это означает ставку на смену режима революционным путем и радикальное обновление господствующей элиты. Но провести такое обновление невозможно, не подорвав экономическую основу могущества правящей клептократии. Поэтому любая революционная смена власти неизбежно поставит в повестку дня пересмотр итогов криминальной приватизации, залоговых аукционов.
Не для того наша "элитка" нанимала Путина, чтобы допустить такое. Страх перед возможной революцией был главным лейтмотивом выступлений Ксении Собчак в период белоленточных протестов. И именно под этот ее страх сегодня вокруг нее консолидируется "партия собчекистов".
Это партия "либеральной аристократии" и примкнувшей к ней верхней части среднего класса. Связанной с правящей олигархией многообразными нитями личных связей. Как правило, работающей в олигархическом бизнесе, то есть обслуживающей олигархию. Партия же Навального — это партия мелкобуржуазной демократии. Фактически — партия радикальной буржуазной революции.
Несмотря на все стилистические расхождения между Кремлем и "партией собчекистов", они — стратегические союзники по недопущению революции. А вот отношения между "партией собчекистов" и "партией Навального" абсолютно враждебны и непримиримы. Сколько бы Ксения Собчак ни заявляла о своем самом теплом отношении к Алексею Навальному, сколько бы ни навязывалась ему в "дневные представители" в случае недопуска его к выборам, все ее действия прямо направлены на то, чтобы "подрезать" его движение.
"Уличное противостояние не всем подходит", — заявляет Ксения Собчак. То есть тем, кому не очень хочется стать участниками уличного противостояния, она предоставляет безопасную и комфортную возможность выразить свой протест, проголосовав за нее.
Это попытка увести как можно больше людей из уличного протеста, составляющего главную и чуть ли не единственную силу движения Навального.
В роли политического киллера движения Навального "партия собчекистов" выступает по собственному усердию, а не по принуждению Кремля. Но за эту свою услугу она ждет от Кремля определенных послаблений. "Оживления" игрушечного политического поля. Однако ломать путинскую манипулятивно-имитационную систему собчекисты не собираются. Ну как без такой системы может существовать в современном мире "просвещенная элитарная автократия"? Ведь все же лучше грубого солдатского сапога диктатуры пиночетовского типа! Нам же собчекисты обещают, что если мы сейчас согласимся сыграть по кремлевским правилам в путинской имитационной песочнице, то поколения через два-три за хорошее поведение получим полноценную демократию по последним европейским стандартам.
