12 ноября мне довелось поучаствовать в дискуссии о природе путинской политической системы на конференции "Русскоязычные — за европейские ценности". Вопрос дискуссии формулировался так: гибридный режим или новый тоталитаризм? Вопрос отнюдь не отвлеченно-теоретический. Точность анализа природы путинизма очень важна для выработки наиболее эффективной методологии борьбы с ним. Причем не только внутри России, но и вне ее, что представляется мне сегодня как минимум не менее важным. А может быть — и более важным. Поэтому мне представляется необходимым продолжить эту тему, предварительно повторив некоторые неоднократно высказывавшиеся мною мысли.
Возьмем такие важные для характеристики режима критерии, как размах и жестокость внутриполитического насилия, а также формальные и действительные возможности легального выражения несогласия, легальной оппозиционной деятельности. По этим критериям путинский режим не соответствует не только классическим тоталитарным режимам XX века, но и режимам, которые в XX веке считались жестко-авторитарными. Да, возможности легальной оппозиционной активности в путинской РФ искусственно сужены. Как с помощью антидемократических запретительно-репрессивных законов, так и с помощью обычного произвола властей. Сужены до масштабов, которые режим считает сравнительно безопасными для себя. Но пока они сохраняются хотя бы в таком виде, путинский режим остается мягко-авторитарной "имитационной демократией".
Безусловно, путинский режим имеет тенденцию к ужесточению. Это не "остывающая диктатура", каковой были и советский режим, и режим Франко, и режим Пиночета. Напротив, уже 20 лет, как он медленно, но верно "разогревается". И если мы оглянемся назад и прикинем, сколько прав и свобод мы потеряли за эти 20 лет, то лучше поймем, сколько нам дала "перестроечная революция" рубежа 80–90-х годов. Революция, сегодня оплеванная даже многими ее участниками.
У значительной части путинского "истеблишмента" буквально чешутся руки "всё запретить" и "всех посадить". Начиная с приближенных к пахану очень конкретных генералов-силовиков и заканчивая депутатами вполне декоративного "Собрания по одобрению сексуальных домогательств г-на Слуцкого", все эти люди постоянно ломают голову над тем, какое еще ограничение прав и свобод изобрести, где бы еще перекрыть кислород оппозиции. Однако существует незримая граница, которую они не переходят. Все их запретительно-репрессивные законы носят "частичный характер". Они сильно осложняют жизнь оппозиции, вытесняют ее в маргинальное гетто, делают бессильной и ни на что не влияющей, но само по себе право на легальную оппозицию не упраздняют.
В принципе и имеющейся у режима "законодательной базы" достаточно, чтобы покончить с любыми открытыми проявлениями несогласия, да и просто независимой общественной активности. Если задействовать эту "базу" на полную мощность. Однако какой-то встроенный в режим внутренний ограничитель мешает это сделать. Что это за загадочный ограничитель — тема для отдельной статьи. Здесь же мы лишь констатируем его наличие.
Репрессивные параграфы работают в режиме "лайт", очень выборочно. Для примера, несмотря на наличие свирепого закона, в РФ еще никого не посадили за отрицание принадлежности России Крыма. А вот в самом Крыму за это сажают. Так ведь Крым и не является частью России. Это оккупированная Россией часть украинской территории, и она живет по законам оккупационного режима. В России же пока только пугают. То же можно сказать и про "закон о реабилитации нацизма", явно направленный против "очернителей" сталинского режима. Он был придуман конкретно для запрета публичного осуждения "Пакта Молотова — Риббентропа" и прочих советских преступлений, совершенных в связи со Второй мировой войной. Однако в России продолжают открыто об этом говорить. И никого пока не посадили. Только пугают.
Так может, правы те представители "умеренной", "конструктивной", "позитивной", а по большому счету глубоко верноподданнической "оппозиции", которые говорят, что неправомерно называть путинский режим фашистским, а самого Путина — новым Гитлером? Ни в коем случае. И на то есть как минимум три причины.
Причина первая — характер идеологии путинского режима. В споре о том, есть ли вообще у путинского режима идеология, я однозначно остаюсь на стороне тех, кто утверждает, что идеология у него есть. Идеология как осмысленное теоретическое объяснение окружающего мира и происходящих в нем процессов, образ желательного для носителей данной идеологии общественного устройства и его обоснование.
У любой правящей элиты есть такая идеология, обосновывающая ее социальные притязания. Она может быть не оригинальной, а заемной. Она может быть сформулирована задним числом. Но в любом случае, даже если не сразу, то с определенного момента значительная часть правящей элиты начинает во взятые ею на вооружение идеологические схемы достаточно искренне верить. И эти схемы в значительной степени мотивируют ее действия и поведение.
Правящая элита может скрывать или маскировать свою истинную идеологию. Изображать из себя "чистых прагматиков-технократов", которых идеология вообще не интересует. Или прикрываться риторикой, взятой из чуждой и даже враждебной ей идеологии. Но, как правило, всегда можно почувствовать и понять, какие высказывания представителей правящей элиты идут от сердца, а какие являются фальшиво-лицемерной обманкой.
Путин и его приспешники представляют себе мир как поле вечной борьбы всех против всех за доминирование. Борьбы, в которой не действуют никакие правовые и нравственные ограничения. Имеют значение лишь эгоистические интересы и сила. Подобные представления входят в ядро фашистской идеологии.
В представлениях Путина и его приспешников народ политически бессубъектен. Он всегда является лишь материалом, пластилином в руках правящей элиты. Либеральная демократия западного типа — не более чем система обманок и манипуляций, служащая правящей элите для "разводки лохов". Громоздкая и неудобная система. Путинисты предлагают более простую и эффективную, с их точки зрения, систему: "долгое" (то есть несменяемое) государство, опирающееся на "глубинный" народ, выражающий свои истинные, долгосрочные, "глубинные", а не сиюминутные, поверхностные и ложные потребности не через выборные процедуры, а через мистическое единение с вождем. Которому "глубинный" народ доверяет лучше знать за него его "глубинные" потребности.
Всё это также соответствует фашистским теориям о нации как коллективной "сверхличности", о государстве как о едином живом организме, которому подчинены все его органы и отдельные клеточки. "Долгое государство" г-на Суркова — это фашистское государство.
Перейдем ко второй причине. Мучимый комплексами державного величия и имперского реванша, подкрепив свои притязания вышеописанными теоретическими конструкциями, путинский режим приступил к последовательному разрушению созданной после Второй мировой войны системы международных отношений. Он не просто выбивает из-под нее ее краеугольный камень — категорический запрет на аннексии. Он целенаправленно атакует все ее принципы: верховенство права, равенство народов, коллективную ответственность за поддержание общих для всех правил.
Путин осознанно пытается вернуть мир неограниченной борьбы всех против всех за доминирование. Мир, от которого человечество уходило долго, мучительно, с огромными жертвами. Стремясь развязать себе руки для борьбы за возврат утраченной российским имперским государством "сферы имперского контроля", Путин, как и Гитлер в 30-е годы, последовательно разрушает выработанные человечеством правовые и нравственные ограничения на насилие и жестокость. Как и Гитлер в 30-е годы, он стремится перечеркнуть достижения, основанные на ценностях Ренессанса и Просвещения цивилизации в области гуманизма и прав человека.
И, наконец, третья причина. К сожалению, в деле разрушения современного глобального либерального миропорядка Путин реально может преуспеть. Ломать — не строить. Для этого не обязательно иметь большую долю в мировом ВВП. Для этого достаточно иметь критический размер ядерного арсенала и ценить человеческую жизнь гораздо ниже, чем ее ценит потенциальный противник. Поэтому путинский режим представляет собой как минимум не меньшую глобальную угрозу цивилизации и ее достижениям, чем представлял собой гитлеровский режим.
Зарубежная активность российской оппозиции должна быть направлена на то, чтобы помочь Свободному миру осознать эту угрозу, найти и поддержать те политические силы, которые смогут мобилизовать его на отпор смертельному врагу.
