В русской истории есть очень странные народные протестные движения, которые не всегда замечает официальная историческая наука. Точнее — замечает, но считает их несерьёзными и недостойными глубокого изучения. Настолько недостойными, что наша историография, историография, вне всякого сомнения, республиканская и во многом ещё марксистская, начинает полностью солидаризироваться с историографией монархической, повторяя за ней деление протестных движений на "серьёзные", подкреплённые некой идеологией, достойные изучения восстания, и "несерьёзные" бунты.
Иногда это доходит до абсурда. Например, если несколько десятков дворян из числа "золотой молодёжи" Питера, мечтающих то ли о республике, то ли о конституционной монархии, обманом выводят бунтовать несколько сот солдат на Сенатскую площадь, ставят их под дула правительственных пушек, а потом сматываются с места происшествия, вымаливают через родственников прощение и, в конце концов, почти половина из них это прощение от царя получает сходу, а остальные амнистируются через тридцать лет, то это — серьёзное восстание декабристов. В результате подавления этого восстания казнено менее одного процента от числа арестованных. И это восстание достойно глубочайшего изучения.
А если почти одновременно с этими дворянами тысячи крестьян выступают против основы налоговой политики правительства и из них более десяти тысяч отправлено в заключение и почти тысяча убита, то это — несерьёзный бунт! Его изучать не стоит. Красивых фраз, типа "бедная Россия — даже повесить не умеют", эти крестьяне потомкам не оставили. Они попросту, проклиная правительство, стояли под пулями карателей и молились под шпицрутенами царских палачей, запарывающих их до смерти. Их никто и никогда не амнистировал. Они протестовали против традиционного для России "пьяного" бюджета, против алкоголизации и спаивания населения. Их историки почти "не замечают". Это — несерьёзный, трезвеннический бунт.
Но этот бунт охватил в 1859–1860 годах 32 губернии. Почти треть России. Конечно, были историки, например народоволец И.Г. Пыжов, написавший прекрасную, но неоконченную "Историю кабаков в России в связи с историей русского народа", были и общественные деятели, например тот же Н.А. Добролюбов, которые много и горячо писали о "трезвеннических бунтах". Но они не определяли и не определяют "мейнстрим" историков по отношению к "трезвенническим бунтам".
Я не хочу солидаризироваться с неправедным большинством специалистов по протестным движениям в России и называть движение трезвенников-крестьян "бунтом". Это была радикальная антиалкогольная протестная кампания, переходящая порой в восстание, когда участники движения захватывали города и учреждали своё самоуправление.
Почему эта кампания была так опасна для правительства России? Объяснение простое — после авантюрной и неподготовленной войны на Балканах и в Крыму, когда русские сдали Севастополь туркам, англичанам, французам и сардинцам, после заключения в 1856 году парижского мира, согласно которому мы обязались уничтожить черноморский флот и причерноморские крепости, денег в казне России не осталось. И получить эти деньги царь мог только самым подлым путём — алкоголизацией населения и наркоторговлей. И российское правительство после Крымской войны сразу влезло во вторую опиумную войну, стало младшим партнёром у недавних противников-англичан по наркотизации Китая, "отжало" у китайцев часть территории (Уссурийский край). Мало того что наркоторговцам наше правительство помогало, но ещё и провозгласило "пьяный" бюджет. Причём в лучших традициях смеси крепостничества и планового хозяйства! А трезвенники замахнулись на святое! На основу бюджетных поступлений — на водку. И не просто бунтовали, а альтернативные органы власти создавали, вплоть до судебных.
Итак, по планам правительства, все мужики российские были прикреплены к кабакам и должны были планово выпить определённое количество водки. При этом цену на сивушное пойло в России тогда подняли в три раза за три года. Чтобы было понятнее, сравним с современностью. Цены на алкоголь выросли примерно как в наше время с 2010 года по 2020 год, но только не за десять лет, а за три года. Темпы роста цен были выше современных в три раза. А главное — если мужики попадутся трезвые и водку царёву пить не возжелают, то налагался на регион, где существовал кабак, штраф. Не хотите пить — всё равно платите за недопитую водку! Причём все должны платить. И трезвые тоже. Кто не желает ни пить, ни платить — того кнутом! Естественно, подобная мерзкая налоговая практика и бессмысленные репрессии вызвали законный протест населения.
К слову сказать, это был не первый случай радикального протестного антиалкогольного движения в России. Первый раз народ поднялся против государевых кабаков аж в 1648 году! Тогда почти 500 человек участвовали в погромах кабаков. Их, естественно, арестовали и примерно высекли.
В середине же цивилизованного и просвещённого XIX века в протестующих стали "цивилизованно" стрелять.
Как развивалось протестное движение? После введения идиотского налога и подъёма цен на водку мужики целыми сёлами начали отказываться пить. Да что там сёла! Губернии пить отказывались! В мае 1859 года радикальное трезвенническое движение охватило 12 губерний, а в 1860 году антипитейные протестные выступления замечены в 32 губерниях, в основном Европейской России. Движение охватило две тысячи деревень и сёл. Начиналось оно, как правило, со схода, на котором все давали зарок трезвости. Потом наиболее радикальные участники протестного движения громили местный кабак, пивоварню и винный завод. Двести шестьдесят кабаков было разгромлено. Протестующие создавали свои органы самоуправления: сход (я уже о нём упоминал) и народный суд. Создавались и отряды народной милиции — караул выставлялся к шинкам и кабакам, дабы полностью парализовать их работу, и для наблюдения, чтобы никто не покупал вино. Нарушивших зарок по приговору народного суда штрафовали или же подвергали телесному наказанию.
Приведу примеры. В богатом торговом и судостроительном Балашовском уезде Саратовской губернии на границе с Войском Донским в декабре 1858 года 4752 человека отказались от употребления водки. Созданная в ходе восстания народная милиция взяла под контроль все кабаки Балашова.
В купеческом хлеботорговом Вольске 24 июля 1859 года трехтысячная толпа разбила винные павильоны на ярмарке. Квартальные надзиратели, полицейские, мобилизовав команды армейских ветеранов и солдат 17-й артиллерийской бригады, тщетно пытались утихомирить бунтующих. Часть армии перешла на сторону восставших. Трезвенники разоружили полицию и солдат, выпустили из тюрьмы заключенных. Город перешёл в руки восставших. 37 кабаков, шинков и питейных домов было уничтожено. Только через несколько дней прибывшие из Саратова каратели усмирили восставших, арестовав 27 человек (а всего по Вольскому и Хвалынскому уездам в тюрьму бросили 132 человека). В документах следственной комиссии сохранились фамилии осужденных лидеров восстания: Л. Маслов и С. Хламов (крестьяне села Сосновка), М. Костюнин (село Терса), П. Вертегов, А. Володин, М. Володин, В. Сухов (село Донгуз). Принимавших участие в трезвенническом движении солдат велено было "лишив всех прав состояния, а нижних чинов — медалей и нашивок за беспорочную службу, у кого таковые есть, наказать шпицрутенами через 100 человек, по 5 раз, и сослать в каторжную работу на заводах на 4 года".
Всего при подавлении трезвеннических выступлений в заключение было отправлено более 11 000 человек. Убитых и сосланных на каторгу в Сибирь насчитывалось свыше 800 крестьян.
Пошло ли царское правительство на попятную? Отчасти. Александр II отменил самые дурацкие правила торговли водкой. С 1 января 1863 года ввел акцизную систему торговли спиртным. С тех пор на Руси — хочешь пей, хочешь не пей. А местным властям было строго-настрого велено не допускать смутьянства, при котором водку уничтожают. И эта мера даже сопровождалась "чёрным пиаром". По некоторым уездам распространялся фейк о том, что по рублю с ведра водки идёт на выкуп земли временнообязанных (только-только освобождённых от крепостной зависимости) крестьян. С тех пор "нет меры хмелю русскому".
