"Независимая газета" опубликовала небывалое по отвратительному фарисейству и цинизму письмо директора Латиноамериканского департамента МИД РФ Александра Щетинина главному редактору НГ Константину Ремчукову и комментарий редакции к этому письму. В отповеди, которую дает редакция чиновнику ведомства Марии Захаровой, много совершенно справедливых слов. Прежде всего — слов о "скорбном бесчувствии" высокопоставленного дипломата в отношении проблем простого кубинского народа, отчаявшегося жить в нищете и бесправии и призывающего власть уйти в отставку.
Это "скорбное бесчувствие" редакция НГ объясняет "идеологической вчерашностью, зашоренностью, революционно-авантюристическими пристрастиями" чиновника. Г-н Щетинин предстает как фанат Фиделя и "острова зари багровой", как чуть ли не "мученик догмата". Судя по всему, редакция НГ всерьез восприняла сентиментальные воспоминания о "Гранме", казарме Монкада и горах Сьера-Маэстра, которым вдруг предался прожженный циник, верой и правдой служащий мафиозно-олигархическому режиму в духе диктатуры Батисты. Режиму дикого капитализма, все более скатывающегося в неофеодализм.
Если это не тонкая (с точки зрения редакции НГ) ирония, это проявление либо крайней наивности, либо крайней "буржуазной ограниченности". Из г-на Щетинина такой же приверженец романтики освободительной герильи, как из слона балерина. Романтика освободительной герильи сегодня возрождается в Мьянме в борьбе против кровавой хунты, пользующейся полной поддержкой режима, который г-н Щетинин обслуживает. Фальшивые же воздыхания по идеалам юности понадобились ему лишь затем, чтобы привязать их к "советской командной системе хозяйствования, нехватке продовольствия и элементарных товаров, однопартийной системе, преследованию инакомыслящих". Ко всем тем прелестям, которые, по скупому признанию самого г-на Щетинина, были фактически навязаны кубинской революции советской империей.
Если уж так случилось, что мы по глупости своей нагадили какому-то народу, логично было бы убрать за собой. Помочь той же Кубе избавиться от "командной системы хозяйствования, однопартийной системы и преследования инакомыслящих". Но логика бойца спецотряда Марии Захаровой другая. Фактически он предлагает объявить зловонную кучу освященной романтическими идеалами "сакральной скрепой" и всеми силами помогать кубинской диктатуре защищать ее любой ценой. Потому что, "оценивая и судя кубинцев, мы, прежде всего, оцениваем самих себя — таких, какими мы были еще треть века назад".
Вот этот отказ однозначно осудить командную систему хозяйствования, однопартийную систему и преследование инакомыслящих и лежит в основе логики г-на Щетинина. Отказ однозначно осудить тиранию. Отказ признать тиранию социальным уродством. И не только потому, что "мы сами были такие еще треть века назад". А потому, что "мы" и дальше хотим быть такими.
Вот поэтому, по словам г-на Щетинина, его ведомство непоколебимо поддерживает все меры кубинской диктатуры по восстановлению общественного порядка "в рамках Конституции и внутреннего законодательства". То есть при сохранении однопартийной системы и продолжении преследования инакомыслящих.
Диктатура всегда права, когда подавляет народные протесты. Народ всегда неправ, когда протестует против диктатуры. А те, кто "подзуживает" народ к протестам — всегда "воронье". Такова линия, которую последовательно проводит ведомство Марии Захаровой на международной арене.
Эта линия отражает идеологию путинского правящего класса. Класса, рожденного криминальной "прихватизацией" и ориентированного на внеправовые способы отчуждения и присвоения прибавочного продукта. А потому — не желающего терпеть никаких правовых ограничений своей власти. Ни внутри страны, ни на международном уровне. И за попытки навязать ей эти ограничения ненавидящего Западный мир либеральной демократии.
Разумеется, социалистическая химера в варианте командно-распределительной хозяйственной системы не является идеалом этого класса. Его идеал — Континентальный Китай. Там есть и рынок, и частная собственность. Хоть они в определенной мере и контролируются государством, обогащению господствующей элиты это не препятствует. Если даже в чем-то и ограничивает, зато политическая система обеспечивает "элите" неподотчетность обществу. Людишкам. Там нет политической оппозиции, которая так мешает продуктивно работать олигарху Дерипаске.
Впрочем, для использования в глобальном противостоянии проклятому либеральному Западу сойдет и диктатура с социалистическими химерами. А главное, принимать решение о смене экономической модели может только сама диктатура. Не народ. Не существует "права народов". Есть лишь "право королей".
Поэтому любые перемены допустимы лишь в рамках "исторического выбора". На концепции "исторического выбора" стоит остановиться отдельно. На "исторических правах династий на троны и территории" базировалась доктрина легитимизма Венского конгресса 1815 года и Священного союза. О недопустимости отступления от "социалистического выбора", якобы сделанного страной в 1917 году, говорила консервативная часть партноменклатуры во время горбачевской Перестройки. Пытаясь спасти распадавшуюся однопартийную систему, она также ссылалась на то, что эта система в СССР "исторически сложилась".
Суть концепции "исторического выбора" — в отрицании права на выбор. В отрицании свободы выбора. Выбор уже сделан за нас кем-то и когда-то. Далекими предками, историческими обстоятельствами, геополитическими раскладами, высшими силами, наконец. И мы не можем этот выбор изменить. Определяющей чертой мировоззрения путинского правящего класса и является ненависть к свободе выбора. К праву людей выбирать. Выбирать себе власть, выбирать себе путь исторического развития.
Путинский правящий класс мнит себя привилегированным "новым дворянством" в стране лохов и холопов. В стране быдла. К идеологии функционеров режима Путина не имеет никакого отношения ни революционная романтика, ни идеализированный образ Че Гевары. Их идеология — это идеология Меттерниха и "Железной пяты" Джека Лондона.
