Есть известное веберовское определение государства модерна, ставшее нынче универсальным для социальных наук — "монополия на насилие". Это, конечно, не означает, что насилием занимаются исключительно госслужащие. Это означает, что легитимное насилие применяется только в тщательно очерченных государством рамках. И те, кому позволено им заниматься (например, охранные фирмы или ЧВК) действуют строго по установленным сверху правилам. Этим, собственно, и отличается слабое государство и сильного. Хрестоматийным примером здесь являются всякие латиноамериканские страны, где могут действовать разные мутные парамилитарные группы. И, даже если они в целом "прорежимные" - это все равно признак слабости государства. Ну или Африка, где за полевыми командирами и племенными ополчениями порой государства не видно вовсе.
Интересно, что авторитарным правителям такой распад государства может быть выгоден в краткосрочной перспективе. Автократу могут пригодиться "серые" отряды лоялистов, которые не имеют внятного формального статуса, но именно поэтому им можно поручать грязную работу по устранению оппонентов, а в случае чего легко избавиться от них самих. В общем, есть две тенденции. Одна подразумевает тотальную унификацию ради долговременного укрепления государственной власти. Вторая манит искушением ловить рыбку в мутной воде, ради получения краткосрочных выгод, но при этом подрывает фундаментальные основы государства.
Российская автократия раньше стремилась блюсти принцип монополии. Об этом, скажем, свидетельствует то, что в РФ нет такого явления как "титушки" (по крайней мере, массово). В нулевые годы, когда властная вертикаль только набирала силу, бывали еще всякие "боевые группы нашистов" и тому подобные. Но с укреплением вертикали эту вольницу свернули: и сегодня оппозиционеры могут быть уверены, что, если их бьют, то делают это сугубо официальные лица с трудовыми книжками и отчислениями в пенсионный фонд. Но во внешней политике искушение перед мутной водой оказалось слишком сильным - здесь появились ЧВК без внятного юридического статуса, которые вообще "ихтамнет."
Украина в 2014 году была государством слабым, с разваленной армией и прочими структурами. Побочным продуктом этого было то, что Янукович не имел в своем распоряжении всей мощи государства и вынужден был полагаться на тех самых "титушек" — наемную гопоту. Эта слабость сыграла в пользу Евромайдана, когда у Януковича не нашлось значительного количества лояльных силовиков, чтобы подавить протест (незначительное не справилось, равно как и титушки не помогли). Но далее слабость опять сыграла в минус, когда государство не смогло ничего противопоставить последующим событиям. В ответ украинское общество, начало порождать парамилитарные группы - добробаты. Они стали заплатками в дырявом государстве, но по сути были лишь признаком его распада. Когда у вас в стране есть "частные армии" со своими интересами - это ничего хорошего. Но после 2014 Украина пошла по пути централизации: добробаты инкорпорировали в госструктуры, потихоньку восстановив "монополию".
А вот в России мы сейчас видим нечто обратное. Столкнувшись с кризисом в результате попытки откусить больше, чем влезает в пасть, государство РФ пошло по пути распада. Вместо массовой мобилизации в официальные вооруженные силы (нынешняя РФ этого не может себе этого позволить по известным причинам, но государства модерна обычно поступают именно так), мы видим укрепление "частных армий" полевых командиров-харизматиков. Модерн рассыпается у нас на глазах и мы проваливаемся в предыдущую эпоху. Неслучайно, что в известной "тюремной речи" нет даже риторики эпохи модерна - слов вроде "родина" или "нация". Есть простое предложение: "идите за мной и либо завоюете себе свободу и богатство, либо отправитесь геройски в Валгаллу". Этакое "князь вербует боевых холопов", более похожее на эпизод сериала "Викинги", чем на реальную жизнь. Последние остатки цивилизации: запрещают бухать и насиловать собак. Но может, и здесь еще грядут послабления...
! Орфография и стилистика автора сохранены
